Михаил Эпштейн

О МАСОНСТВЕ

        О масонстве все мы знаем ровно столько, чтобы подозревать нечто большее. Есть такие явления, которые обречены оставаться таинственными, возбуждающими слухами: потребность в тайне куда больше, чем потребность в раскрытии тайны. И сколько бы нам ни рассказывали скучных истин о масонстве, все равно будем подозревать заговор. Не меньше как всемирный.

        Недавно мне довелось побывать на общедоступной экскурсии в масонском храме Филадельфии, одном из старейших и крупнейших в мире. Больше всего удивляет в масонстве - по крайней мере, при первом знакомстве - это его культурная широта и всеприятие (что легко обозначить как всеядность). Гордость храма составляют семь залов: Коринфский, Ионический, Итальянский, Норманский, Готический, Мавританский и Египетский. Я нарочно перечисляю, чтобы читатель мог вкусить от колоритной пышности этих наименований, которые сами по себе уже способны вызвать голод по мировой культуре. И зрелище залов, великолепно отделанных под стили прошедших эпох, вполне утоляет этот голод. Так, зеленовато-мглистый мавританский зал и особенно желто-шафрановый египетский зал служат самыми совершенными образцами данного типа архитектуры во всей Америке, и сюда съезжаются специалисты по экзотическим древним культурам, чтобы предметно их изучать.

        При этом масон-экскурсовод, в простоватой американской манере, особенно восхищался тем, что в величественных деревянных колоннах и резных украшениях нет ни грана настоящего дерева - всё сделано из гипса или пластмассы. Он не только не скрывал подделки, а напротив, предлагал восхититься ею как приметой настоящего мастерства.

        Так и всё масонство - в его учениях много пластмассы, подделок под разнообразные исторические символы и традиции, которые как бы синтезируются строителями всемирного храма веры. Так ведь и вся Америка в этом смысле - вторичная, растущая из будущего в прошлое, привлекающая самые разные исторические стили: европейские, азиатские, африканские - для воплощения своей первичной, свернациональной идеи. Не случайно масонство так привилось в Соединенных Штатах, где проживает четыре миллиона масонов - две трети от их общего количества. Масонство - своего рода Соединенные Штаты веры, принимающие в свое гражданство эмигрантов и беженцев из всех религий.

        Символ масонской веры предельно прост и в равной степени приемлем для христиан, иудеев, мусульман, индуистов... Чтобы войти в масонское братство, достаточно веровать только в Строителя вселенной и в бессмертие души. Это столь же универсальный символ веры, как американская конституция - универсальный символ политической демократии, объединившей представителей разных народов.

        И поэтому далеко не случайно, что Бенджамен Франклин, вдохновитель американской демократии и просвещения, был также выдающимся масоном, великим магистром Филадельфии и Пенсильвании. И не случайно, что первый камень Капитолия был заложен первым американским президентом Джорджем Вашингтоном во время масонской церемонии, причем сам президент был облачен в ритуальный фартук и держал в руках ритуальную строительную лопатку. Так что вашингтонский Капитолий, центр американского законодательства и государственной власти, - это, в сущности, тоже масонский храм быть может, более других преуспевший на политическом поприще.

        Как первичная идея Америки есть "нация наций", так первичная идея масонства есть "вера вер". Каждая нация и каждая вера здесь отделены от своей исторической почвы, ибо то первое и главное, что собирает их все воедино, есть идея сверхнации и сверхверы - свобода от всякой национальной и религиозной ограниченности.

        "Филадельфия", название города, откуда пошло американское масонство, означает "братолюбие". Филадельфийский храм объемлет атрибуты и символы семи исторически отдаленных культур. Но точно так же и само масонство объединяет в своих рядах людей, не имеющих почти ничего общего между собой. Список выдающихся масонов включает представителей разных партий, профессий, вероисповеданий, политических и философских убеждений. На одной только странице биографического справочника можно прочитать:

        Ян Амос Коменский (1592 - 1670) - великий чешский педагог, основоположник современных методов обучения и воспитания.
        Тадеуш Костюшко (1746 - 1817) - польский национальный герой, генерал американской революционной армии.
        Лайош Кошут (1802 - 1894) - венгерский национальный герой, патриот и государственный деятель.

        Что общего между великими немецкими композиторами Бахом, Гайдном и Моцартом - и великими американскими президентами Вашингтоном, Теодором Рузвельтом, Франклином Рузвельтом? Что общего между итальянским карбонарием Гарибальди и американским летчиком Чарлзом Линдсбергом, впервые перелетевшим через Атлантический океан? Общее только то, что все они были масонами. И в этом смысле опера Моцарта "Волшебная флейта", рисующая стадии масонского посвящения, торжественная закладка Капитолия и перелет отважного летчика через океан - все это произведения одного формующего духа, действия одной организации, кирпичики единого всемирного храма.      Есть отчего прийти в ужас сторонникам местной самобытности: налицо всемирный заговор, исподволь раскрывающийся в деяниях то летчика, то президента, то педагога, то композитора.

        И пусть это самый странный в мире заговор, результаты которого видны как на ладони всему человечеству. Пусть тайные нити этого заговора прослеживаются в самых прославленных и общедоступных созданиях человеческого духа. Пусть Капитолий, возвышающийся в центре американской столицы, - это конспиративная база заговорщиков. Пусть Боливар, освободивший Латинскую Америку, и Гарибальди, объединивший Италию, - ударная сила, штурмовой отряд всемирного масонства. Пусть Моцарт и Бах - это связные, изобретшие свои музыкальные знаки для передачи секретной информации, так что каждый, слушающий их музыку, - уже потенциальный агент масонского заговора. Пусть Ян Амос Коменский, изобретший азбуку в картинках, по которой учились и продолжают учиться миллионы школьников, - главный вербовщик, растлевающий детские души придуманной им системой универсального знания, "пансофии". Пусть...

        Но тогда надо идти еще дальше... Вся культура, созданная человечеством, не есть ли утонченный и разветвленный заговор против природы? Были океаны, реки, пустыни, леса, населенные прекрасными тварями и дикими мудрыми племенами - и вдруг все эта стихийная красота стремительно стала покрываться пленкой цивилизации, разъедающей нежное, живое нутро природы. Уже колесо - пример заговора культуры против природы, поскольку травянистую поверхность лугов покрыли бесплодные полосы голой земли - дороги. Что уж говорить о букве, из которой народился целый мир искусственных знаков, постепенно отделивших человека от природы. Если проследить исток всемирного заговора, то он - в самой человеческой способности говорить, писать, отделять звуки от вещей, мысли от действительности.

        Теория всемирного заговора легко пополняется все новыми свидетельствами. Единственный вопрос, который трудно разрешить в рамках данной теории, - против кого, собственно, направлен этот заговор, если он всемирный? Если Вольфганг Амадей Моцарт в нем заодно с Джорджем Вашингтоном, Коменский заодно с Керенским, а Пушкин - с Дантесом, то против кого же он учинен? Кто желает предпринять столь героические усилия, чтобы стать его жертвой?

        Иногда уточняют, что, дескать, масонский заговор направлен против якутских, монгольских, киргизских или еще каких-нибудь патриотов. Или даже против самой Якутии. Но зачем же чинить заговор против Якутии? Отвечают: чтобы прибрать её к своим рукам.

        Тут остается только горько вздохнуть. Если масоны желают прибрать Якутию к своим рукам, как уже прибрали Северную Америку и Западную Европу, - так Бог им в помощь. Тогда это и не заговор вовсе, а тайное благодеяние. Тем больше чести для этих незримых доброжелателей, если они втихую собираются учинить в Якутии то, что уже учинили в Лондоне, Стокгольме и Вашингтоне. Если на вечной мерзлоте они построят Капитолий, пару-другую небоскребов и разместят там алмазную биржу и олений заповедник.

        Но, видимо, заговор масонов против Якутии пока не удался, а может быть, и вовсе провалился. И потому якутским оленям все труднее находить себе подножный корм, а якутам все реже достается полюбоваться на собственные алмазы. Зато якутские патриоты могут спать спокойно, утешаясь нетающей крепостью своей вечной мерзлоты.

        Но может быть, дело даже и не в зАговоре, а в заговОре. Бывает же, например, что заговаривают зубную боль, мысленно перенося её на окружающий мир в виде яростного вулкана или гигантского землетрясения. Точно также можно заговаривать и личную неудачу, превращая её во всемирный заговор. Бывает такой тип вечно несчастного сознания, которому заговорщик мерещится в первом встречном, - потому что тот загадочно моргнул, а также во втором встречном, потому что тот еще более загадочно не моргнул.

        Этот тип, упорно распространяющий вокруг себя флюиды всеобщего заговора, прекрасно изображен Федором Сологубом в учителе Передонове из романа "Мелкий бес". Передонову даже в рисунке на обоях чудился какой-то всемирный происк лично против себя. И что-то вечно скребло у него на душе, и всюду мерещилась недотыкомка - незавершенное, зато повсеместное существо.

        Не таков ли и этот Вездесущий Заговор, якобы тайно вершащий интригу мировой истории? - все та же недотыкомка, за которой напряженно следит косящий, больной, безумный зрачок Передонова.

Март 1991