Михаил Эпштейн

ИДЕОЛОГИЯ И ЯЗЫК

(построение модели и осмысление дискурса)

 

ВОПРОСЫ  ЯЗЫКОЗНАНИЯ

1991 , 6 (ноябрь- декабрь), С. 19-33.

 

 

Способ выражения оценочности в языке - одна из тех лингвистических проблем, с которыми постоянно приходится сталкиваться при анализе идеологических текстов. Какими лексическими средст­вами располагает говорящий для оценки предмета своего сообщения? Образуют ли эти средства целостную систему упорядоченного воз­действия на читателя или слушателя?  Эти вопросы  лекси­ческой  прагматики, тесно связанные с идеологи­ческой практикой и �идеократическими� системами ХХ века, ставят­ся в данной статье в основном на материале публицистического стиля современного русского языка.

 

1.Оценочно-референтные слова – прагмемы

 

На уровне лексики можно выделить три класса слов, различ­ных по способам их оценочного использования. К первому классу относятся слова, прямое значение которых ничего не предопреде­ляет в отношении говорящих к обозначаемым ими явлениям: �дом�, �книга�, �языкознание�, �зеленый�, �деревянный�, �смотреть� и т.п. Ко второму классу относятся слова, значение которых содер­жит оценку, однако не указывается, к чему именно, к какому предмету или явлению относится эта оценка: �хороший�, �плохой�, �полезный�, �вредный�, �прелесть�, �ужас� и т.п.

Наконец, можно выделить третий класс слов, в которых предметное и оценочное значение предстают как бы склеенными, жестко связанными. Например, слово �ошельмовать� означает  �предать позору�, �обеспечить�, и в то же время выражает отрицательную оценку этого действия, предполагая, что некто был опозорен незаслужен­но, несправедливо. Слово �заклеймить� имеет то же самое предмет­ное значение, что и �ошельмовать�, но выражает другую, положи­тельную оценку данного действия. Говоря �заклеймить�, мы выра­жаем свое согласие с тем, что обозначает это слово: некто был заслуженно, справедливо предан позору за совершенные им преступ­ления, злодеяния. В словарных определениях этих и подобных слов обычно присутствуют как предметные, так и оценочные компоненты, причем последние могут записываться по-разному: либо в виде сло­варной пометы (�презрительное�, �неодобрительное�, �почтитель­ное� и  пр.), либо в составе самой словарной статьи, в виде оце­ночных слов, входящих в дефиницию (�ложный�, �мнимый�, �полез­ный�, �прогрессивный� и пр.)

 

Сравним два определения в ожеговском толковом словаре:

-�Пособник (неодобр.). Помощник в дурных, преступных дейст­виях�.

-�Сподвижник (высок). Тот, кто участвует как чей-н. помощ­ник в деятельности на к.-л.  поприще, соратник�.

 

Как видим, указанные слова, имея почти одинаковую референт­ную соотнесенность, выражают противоположное отношение говоряще­го к явлению, нейтрально обозначаемому в определении словом �помощник�. Очевидная идеологическая отмеченность слов �пособ­ник� и �сподвижник�, часто употребляемых в публицистических, газетных текстах, обусловлена тем, что в их значении предметный (референтный) компонент �помощник� неотделим от оценочных компонентов �высокий�, �неодобрительный� и пр. Сами же по себе лексемы, данные в дефинициях, идеологически совершенно нейтральны.

Таким образом, есть слова, грубо говоря, �предметные� по своему лексическому значению и приобретающие оценочный смысл лишь в контексте своего употребления; есть слова сугубо �оценоч­ные�, предметная соотнесенность которых также выясняется только из контекста; и есть слова �предметно-оценочные�, в самом лекси­ческом значении которых совмещены оба компонента, - слова, оце­нивающие собственную предметность и опредмечивающие собственную оценочность, так сказать, �самозначимые� слова, не просто назы­вающие явление, но и нечто сообщающие о нем. Так, слово �сговор� можно перифразировать как �соглашение с дурной, преступной целью�; �прокламировать� - как �провозглашать нечто ложное, не­сбыточное�; �бодрячество� - как �ложная, надутая, наигранная бодрость�. Каждое из этих слов потенциально несет в себе целое суждение, объект которого - явление, обозначенное словом, а �предикат� - выраженная им оценка.

Слова, принадлежащие третьему классу, соединяющие предметность и оценочность, мы в дальнейшем будем называть прагмемами. В их лексическом значении семантический аспект, отношение слова к обозначаемому явлению, неразрывно связан с прагматическим аспектом, отношением говорящего к предмету сообщения. Лексема с закрепленной за нею, устой­чивой прагматической установкой - это и есть прагмема, включаю­щая в свое основное, словарное значение те компоненты, которые словами первого и второго класса обретаются лишь окказиально, в контексте общения. Прагмемы наиболее автономны в коммуникативном плане - они вобрали контекст, или прагматическую ситуацию в ядро своего лексического содержания, в силу чего могут употребляться как законченные суждения о том, что они сами обозначают. Такие слова, как �объективизм�, �идеализм�, �примиренчество�, �само­управство�, �сговор�, �лихорадочно�, �матерый�, �пособник�, �смыкаться� - с одной стороны, �объективность�, �материализм�, �миролюбие�, �почин�, �содружество�, �оперативно�, �опытный�, �сподвижник�, �сплачиваться� - с другой, могут сами по себе играть роль законченных коммуникативных единиц. Ясно, что такой прагматической функции лишены слова типа �дом� (заключающие в себе объект суждения, но не имеющие предиката) или слова типа �хороший� (заключающие в себе предикат суждения, но не имеющие объекта). Слово �ярлык� (тоже прагмема), которым иногда обозна­чается самостоятельное коммуникативное употребление прагмем, удачно характеризует их важное свойство: скрепленность, сцепленность, связанность в прагмеме оценочного и предметного значений, которые в других классах слов предстают несвязанными, свободно приобретаемыми или утрачиваемыми в различных контекстах.

Роль прагмем в публицистическом тексте определяется тем, что они представляют собой свернутые суждения, обладающие осо­бой силой убеждения. Суждения могут быть развернуты в предложе­нии как расчлененное единство субъекта и предиката, и тогда эксплицированная структура суждения дозволяет его оспорить, не согласиться с ним, поправить его. Прагмема же представляет со­бой идею, свернутую в одно слово, которое имплицитно заключает в себе оба члена суждения. Сравним: �Эта инициатива оказалась (по каким причинам?) неуместной и нанесла нам значительный (какой именно?) ущерб� - пример эксплицитного суждения, внутри которого остается (в скобках) место для доводов, подлежащих обоснованию или опровержению. �Необходимо должным образом оце­нить и пресечь подобные случаи самоуправства!� - пример импли­цитного суждения, в котором неразрывно склеены и �субъект� - �инициатива�, и предикат – �неуместная, вредная�.

Следует заметить, что класс прагмем исключительно широко представлен в лексике современного русского языка, составляя, по нашим подсчетам, примерно одну пятую всего его словарного фонда. Точное количество можно было бы определить по семанти­ческим множителям толкового словаря - оценочным словам, входя­щим в состав словарных помет и дефиниций. По наблюдению В.Г.Гака, сравнивавшего лексику русского и французского языков, �очень часто одному стилистически нейтральному французскому слову со­ответствует несколько русских слов с различной стилистической характеристикой (отрицательной, положительной, нейтральной)�[1].

 Так, французское �entente�, лишенное экспрессивной окраски, по-русски передается словами, которые к общему предметному зна­чению добавляют противоположные оценочные: положительное – �со­гласие�, отрицательное – �сговор� и, на их фоне, нейтральное – �соглашение�. Точно так же французское �fameux� имеет три оценочных русских соответствия: �знаменитый�, �известный�, �пресловутый�. Подобный �синтетизм� - сращение семантической ос­новы слова с его прагматической функцией, объединение их в рам­ках прямого, основного значения лексических единиц - крайне интересная и еще не изученная особенность лексической системы современного русского языка.

 

2. Типы отношений между прагмемами

 

Связи между прагмемами определяются теми же отношениями тождества и противоположности, синонимии и антонимии, которые пронизывают всю лексическую систему языка. Но поскольку прагмемы обладают двойственным, оценочно-предметным значением, то и все отношения между ними удваиваются. На место антонимии и синонимии встают отношения четырех типов:

 

1)      Полная антонимия [2]-  противопоставленность как предметных, так и оценочных значений. Такое отношение мы будем называть контрарным, а соответствующие слова, связанные контрарными  отноше­ниями, - контративами. Так, пары: требовательность - попустительство, миролюбие - агрессивность, коллективизм - индивидуализм, новаторство - эпигонство, сплочение - раскол, интернационализм – национализм [3] являются контрарными, поскольку слова в них противопоставлены не только по наличию или отсутствию ка­кого-либо собственно семантического признака, но и по положительному или отрицательному отношению говорящего к предмету ре­чи. Коллективизм - это наличие общности между людьми (или стрем­ление к ней), которое оценивается положительно, а индивидуализм - отсутствие такой общности (или стремления к ней), которое оценивается отрицательно.

 

 

2)      Предметная синонимия (ко-референтность) при оценочной
антонимии. Прагмемы указывают на тождественные (или сходные) яв­ления действительности, но присваивают им противоположные оценочные значения. Такое отношение мы будем называть конверсивным, а соответствующие слова - прагматическими (оценочными) конверсивами[4], например: требовательность - придирчивость, миролюбие - примиренчество, свобода - вседозволенность, новаторство - авангардизм, размежевание - раскол, патриотизм - национализм. Слова �миролюбие� и �примиренчество� имеют общее означае­мое: �склонность к миру�, �стремление установить мир�. Но оце­ночное значение этих слов прямо противоположно, поскольку предпо­лагает позитивное или негативное отношение говорящего к стремле­нию установить мир. С точки зрения лексической прагматики, конверсивные отношения слов особенно интересны, поскольку оценоч­ные различия становятся здесь единственным фактором, который обусловливает выбор говорящим тех или иных слов. Наличие в язы­ке таких лексических пар, как �собрание – сборище�, �усилия – потуги�, �обещания – посулы�, �воин – полка�, �хозяйствовать – хозяйничать�, �провозглашать – прокламировать�, �сподвижник – приспешник�, �популярный – вульгарный�, �доходчивость - упро­щенчество�, �соревнование – конкуренция�, �деловитость - деля­чество�, �непринужденный – бесцеремонный�, �безоговорочно - безаппеляционно[5]� и многих других объясняется тем, что для лек­сики конструктивным оказывается не только семантический, но и прагматический план языка, необходимость противопоставлять в системе словесных знаков не только предметные, но и оценочные значения.

Благодаря контекстуально связующей функции прагмем целые высказывания могут находиться между собой в отношениях оценочной конверсии, противополагающей попарно их элементы. Например, высказыванию �опытный политик заключил договор с руководителями повстанческого отряда� может быть сопоставлено прагматически обращенное высказывание: �матерый политикан вступил в сговор с главарями бандитской шайки�. Закон прагматического согласования всех элементов высказывания не допускает, чтобы поменялись местами хотя бы два оценочных слова из этих фраз. Точно так же скептическая характеристика литературного стиля: �щеголеватость укрощенного ритма, стерильность языка, переходящая в искусствен­ность, но не препятствующая туманностям и недомолвкам� - может быть переведена в позитивную: �изящество покоренного ритма, чистота языка, доходящая до высокой искусности, но не упраздняю­щая многозначности и глубины�.

 

3) Предметная антонимия, оценочная синонимия. Этот тип от­ношений между прагмемами обратен конверсии: слова имеют противо­положные предметные значения, но тождественные оценочные: требо­вательность - доброжелательность, миролюбие - непримиримость, интернационализм - патриотизм, сплочение - размежевание, нова­торство - традиционность, объективизм - субъективизм.

Слова �обелять� и �очернять� обозначают действия прямо противоположные, но в обоих случаях подразумевается негативная оценка этих действий. �Миролюбие� и �непримиримость� - антонимы в предметном плане (стремление к миру - отказ от мира), но предполагают равно положительную оценку обозначаемых явлений. Такую связь мы будем называть коррелятивной, а соответствующие слова - коррелятивами. Коррелятивы часто встречаются в позиции однородных членов как дополняющие друг друга стороны одного положительного или отрицательного - явления. �Необходимо усилить заботу об интернациональном и патриотическом воспитании подрас­тающего поколения�. �Как новаторство, так и традиции составляют незыблемую основу искусства�. �Борьба против субъективизма и объективизма в науке - актуальная задача наших дней�. Если благодаря конверсии одно и то же явление может оцениваться про­тивоположным образом, то благодаря корреляции противоположные явления могут оцениваться одинаково.

 

4) Полная синонимия, тождественность (или близкое сходство) как референтных, так и оценочных значений. Слова �дисциплина -организованность – сознательность� в противопоставлении другому ряду слов – �анархия - стихийность - распущенность - вседозво­ленность� - могут рассматриваться как взаимозаменяемые прагмемы, субститутивы. Поскольку субститутивный тип связи, в отличие от трех предыдущих, не является оппозитивным, структурообразую­щим, он не участвует в построении прагматической модели, опи­санной в следующих двух разделах (4 и 5), но зато играет боль­шую роль в конкретной реализации этой модели, лексическом варьи­ровании ее элементов, что приводит к образованию оценочно-тема­тических групп слов (раздел 6).

 

3. Структура оценочности – тетрада

 

Три описанных выше типа отношений между прагмемами: кон­трарность, конверсия, корреляция - существуют не изолированно, но образуют целостную структуру, существенно определяющую оце­ночное использование лексики. Это четырехэлементная структура (тетрада) следующего типа:

 

 

миролюбие - примиренчество \ свобода – распущенность

непримиримость - агрессивность \дисциплина – принуждение

требовательность – придирчивость \твердость - твердолобость

доброжелательность - попустительство \ гибкость – мягкотелость

 бдительность - подозрительностью/патриотизм – национализм

доверие - ротозейство / интернационализм-космополитизм

новаторство - авангардизм \ деловитость – делячество

традиционность - эпигонство \ бескорыстие – бесхозяйственность

щедрость - расточительство \непринужденный – бесцеремонный

 бережливость - накопительство \ сдержанный – чопорный

сплочение - блокирование /ускоренный – формированный

размежевание - раскол/ стабильный – застойный

Каждая из этих лексических тетрад имеет одинаковую структу­ру, которая схематично может быть изображена в виде квадрата, пересеченного диагоналями. По горизонтали между элементами тетрада развертываются конверсивные отношения, по вертикали - корре­лятивные, а по диагонали - контрарные:

�примиренчество�

�миролюбие�

�агрессивность�

�непримиримость�

 

 

конверсия
 
 

 

 


На схеме видно, что тетрада представляет собой целостное смысловое образование, в котором прослеживаются выделенные выше связи трех типов. Важно, что каждый элемент тетрады одновремен­но входит во все перечисленные отношения с другими элементами. Так, �миролюбие� связано конверсивной связью с �примиренчеством�, коррелятивной - с �непримиримостью� и контрарной - с �агрессивностью�. Все эти оппозитивные отношения являются обязательными и конструктивными для каждого элемента тетрады, благодаря чему вся структура приобретает компактность и напряженность.

Такое соотношение прагмем показывает, как происходит в язы­ке процесс порождения и распределения оценочных смыслов. Благо­даря тетраде некое понятие, комплекс культурно обусловленных представлений, преобразуясь через набор определенных правил, мо­жет быть передано четырьмя различными способами, четырьмя лексе­мами, каждая из которых несет четкую идеологическую установку. Эту изначальную �тему�, лежащую в основе каждой тетрады, обозна­чим условно буквой �А� (архетема, трансформируемая в систему че­тырех прагмем). Пусть в выбранном нами примере �А� интерпрети­руется как �стремление к миру�. Тогда возможны следующие опера­ции преобразования �А�:

1)  А трактуется говорящим как нечто положительное, желатель­ное, должное, и тогда ему присваивается имя �миролюбие�, несущее позитивный оценочный смысл: �+А�.

2)  А трактуется говорящим как нечто отрицательное, вредное, несвоевременное, и ему присваивается имя �примиренчество�, не­сущее негативный смысл: �- А�.

3)  -А (т.е. противоположность �А� - �отсутствие стремления к миру�, �отказ от мира�) трактуется говорящим как нечто своевре­менное, необходимое, положительное, и ему присваивается имя "непримиримость", несущее позитивный смысл: �+(-А)�.

4)-А трактуется как нечто вредное, разрушительное, дурное,
и ему присваивается имя "агрессивность", несущее негативный
смысл: �-(-A)�.

Точно так же, если мы возьмем в качестве архетемы �трата средств�, то преобразование ее по правилам тетрады даст нам че­тыре идеологически окрашенных прагмемы, в которых будет выражено как положительное и отрицательное отношение к обильной трате средств (�щедрость, бескорыстие� - �расточительность, разбазаривание�),

так и положительное и отрицательное отношение к отказу от траты средств (�бережливость, экономность� - �собственниче­ство�, �накопительство�).

Архетема �следование ранее установленным образцам� даст �на выходе� из тетрады такие слова, несущие идеологическую на­грузку: �традиционность� - �эпигонство� (положительная и отри­цательная оценка �следования�) и �новаторство� - �авангардизм� (положительная и отрицательная оценки отказа от такого �следо­вания�).

Таким образом, четыре прагмемы, образующие тетраду, - это совокупность оценочных преобразований одной темы, лежащей в их основе. Тетрада образуется двумя последовательными дуальными расщеплениями единой сущности, в ходе чего на первой стадии возникают �+А� и �-А� (денотативное членение: предмет с положи­тельно проявленным и отсутствующим (или противоположным) призна­ком типа �стремление к миру� - �отказ от мира�), а на второй  стадии �+(+A)� �-(+А)�, �+(-А)�, �-(-А)� (коннотативное члене­ние: каждый из двух предметов - с присутствующим или отсутству­ющим признаком - оценивается положительно или отрицательно). Более наглядно это соотношение элементов в тетраде может быть передано с помощью знаков I и 0, образующих четыре последова­тельности, �слова�, каждое в два знака длиной:  II OI/IO OO ,что позволяет четко проследить синонимически-антонимические отноше­ния в тетраде и соответствующую им структуру оценок (совпадение или различие одноместных, т.е. стоящих справа и слева знаков).

 

4. Речевая актуализация тетрады и логика оценок

 

То, что описано выше как теоретическая конструкция, с древнейших времен находило воплощение в живой языковой практике. Фукидид в своей �Истории� проницательно замечает, как изменяют­ся оценочные нормы словоупотребления в эпохи общественных по­трясений: �Безрассудная отвага, например, считалась храбростью, готовой на жертвы ради друзей, благоразумная осмотрительность - замаскированной трусостью, умеренность - личиной малодушия, все­стороннее обсуждение - совершенной бездеятельностью. Безудержная вспыльчивость признавалась истинным достоинством мужа. Забота о безопасности была лишь, благовидным предлогом, чтобы уклонить­ся от действия�.[6]

Перед нами - два ряда идеологических оценок, принадлежащих разным общественным группам, партиям, субъектам речи. То, что один считает положительным проявлением �мужества�, другой харак­теризует отрицательным словом �безрассудство�. И напротив, мед­лительное, осторожное поведение противоположного лагеря, которое изнутри его характеризуется как необходимая �предусмотрительность� встречает извне упрек в замаскированной �трусости�.

Само употреб­ление соответствующих слов освобождает от долгих логических до­казательств: то, что �предусмотрительность� лучше �безрассудст­ва�, а �мужество� лучше �трусости� - всецело заключено в самих словах, в их лексически закрепленной оценочности, как это яв­ствует из тетрады:

 

мужество - безрассудство

предусмотрительность – трусость

 

Архетема �предпринимать опасные действия, не бояться за свою жизнь� трансформируется тетрадой в идеологически насыщен­ные прагмемы - слова, которые говорят сами за себя.

Доказательств могло бы требовать не то, что �предусмотрительность� - хорошо, а �трусость� - плохо, но то, какое из этих двух слов более под­ходит к обозначению данного свойства в данной ситуации; однако это уже вопрос, требующий выхода на метаязыковой уровень, что, естественно, разрушает идеологические установки спора.

Можно выделить три вида отношений между тетрадой как языко­вой структурой и способом ее речевой актуализации. Во-первых, говорящий может осознавать и активно использовать лишь фрагмент тетрады - одну из контрарных пар, актуализируя, скажем, либо противопоставление �мужества-трусости�, и тогда он занимает позицию �ради­кала�, либо противопоставление �предусмотрительности-безрассуд­ства� - и занимает позицию �консерватора�; при этом его речевое поведение всецело подчинено одной из этих двух оценочных установок. Во-вторых, говорящий может осознавать тетраду во всем ее объеме и представлять как предмет метаязыкового описания, высту­пая в качестве лингвиста, философа, историка, одним словом, бес­пристрастного наблюдателя; при этом тетрада лишается прагмати­ческого назначения, поскольку обнажается сам механизм ее действия.

Наиболее интересен третий вид отношения структуры к ее актуализации - объединяющий первые два. Субъект включает всю тетра­ду в свою лексическую компетенцию, но реализует не сразу, не такой, какова она в языке, - а диадами, в последовательности ре­чевых актов, каждый из которых сохраняет свою отдельную прагма­тическую направленность. Если развить пример, взятый из Фукидида, то один и тот же субъект (индивид или группа) может пользоваться поочередно обоими противопоставлениями: �мужества-трусости� и �предусмотрительности-безрассудства�, поражая в одном случае своих умеренных, консервативных – �трусливых� противников, а в другом, под флагом борьбы за осмотрительность, против �безрассуд­ства�, поражая своих недавних союзников – �мужественных� радикалов.

Один речевой субъект здесь берет на себя роль двух противоположных субъектов, пользуется обеими контрарными установками, заключенными в тетраде, и тем самым приобретает практический перевес над своими односторонними противниками, используя силу каждого для победы над другим. Как сформулировал стра­тегию такого поведения Н. Макиавелли, �с помощью одного ты раз­громишь другого, хотя тому, будь он умнее, следовало бы спасать, а не губить противника; а после победы ты подчинишь союзника своей власти�[7]. Речевой субъект третьего типа отличается от пер­вых двух тем, что не отдается эмоциям и не отказывается от них - он рационально пользуется  эмоциями  и оценками, заключенными в словах, так, чтобы в каждой данной ситуации нужная ему эмоция, подкрепленная авторитетом языка, возымела силу. Обладая набором всех четырех имен для двух противоположно направленных сил А и В (-А), субъект может осуществлять полный речевой контроль над ними. В ситуации, требующей усиления А и ослабления В, употребляются имена �+А� и �-В�. Но если А достигает чрезмерной силы и притязает на самостоятельность и господство, субъект речевой стратегии меняет имена, использует другую контрарную пару, противопоставляя �+В� и �-А�, или, по словам Макиавелли, �обуздывает сильных и поощряет слабых[8]� , что укрепляет его пре­восходство над теми и другими. С этой точки зрения тетрада фор­мулирует оптимальную стратегию речевого поведения в ситуациях конфликта, показывая, как применяются словесные оценки против обеих противоборствующих сторон с целью их взаимного ослабления и достижения глобального перевеса.

Структура оценочности, выраженная в лексической тетраде, могла бы стать предметом самостоятельного логико-лингвистическо­го изучения, особенно интересного в сопоставлении с уже извест­ными и более или менее описанными структурами: формальной, диа­лектической, релятивистской логики.

Есть основание предполагать, что тетрада как принцип прагматического мышления включает в се­бя существенные моменты всех этих логик, объединяя их как идеально структурированное целое. В самом деле, важнейший закон формальной логики - закон противоречия (А не =  не А) находит себе выражение в контрарной связи элементов, входящих в тетраду, в противопоставлении �+(+А)� и �-(-А)�, а также �+(-А)� и �-(+A)� (�свобода-принужде­ние�, �дисциплина-распущенность�). Узловой момент диалектической логики - закон единства противоположностей (А = не А) раскрывает­ся в коррелятивной связи элементов, где противоположности об­наруживают свое единство в прагматическом аспекте (�свобода� и �дисциплина� - в равной степени утверждаются, а �принуждение� и �распущенность� - в равной степени отрицаются).  Наконец, реля­тивистская (реляционная) логика, особенно глубоко разработан­ная в науке ХХ в., утверждает зависимость всех характеристик объекта от позиции наблюдателя, что находит себе соответствие в конверсивной связи элементов: один и тот же предмет обнару­живает разную сущность и называется противоположными по смыслу словами в зависимости от отношения к нему говорящего (то, что в одном отношении предстает как �свобода�, то в другом отноше­нии является �распущенностью�); в разных системах отсчета �дис­циплина� может быть оценена как �принуждение�, а �принуждение� - как �дисциплина�). Тетрада организует противоположности таким образом, что они: а) противопоставляются друг другу (А не = - А); б) объединяются между собой (А = - А); в) меняются местами (А  - А) - что соответствует трем операциям, выполняемым внутри разных логик. Каждая из этих операций в системе иной логики выглядит незаконной, недопустимой - например, формальная логика не приемлет диалектического единства противоположностей. Что касается языковой прагматики, то для нее все эти операции пред­ставляются законными, поскольку они образуют три типа отношений в тетраде. То, что предстает неразрешимым противоречием в рам­ках какой-нибудь одной логики, тетрада перекодирует в систему другой, где это противоречие разрешается. Так, �свобода� проти­востоит �принуждению� или �насилию�, но в то же время она пол­ноценно коррелирует с этой же сущностью, взятой как �дисципли­на� или �необходимость�, и сама переходит в свою отрицательную противоположность, становясь �распущенностью� и вставая в один оценочный ряд с �насилием�. Круговая и перекрестная оценочная перекодировка всех элементов в тетраде обеспечивает ей полную логическую неуязвимость, по-видимому, вообще свойственную �оце­ночной� логике, что проявляется в максимально эффективном воз­действии ее - через механизмы языка - на общественное сознание.

 

5. Лексико-прагматические функции и группы слов

 

До сих пор речь шла в основном о структурных связях прагмем - теперь необходимо вновь вернуться к лексическому материалу и способу его организации на основе четырехэлементных структур. Предстоит показать, что каждая позиция в тетраде занимается, в сущности, не конкретным словом, а типовым оценочным значением, своего рода прагматической функцией, варьируемой множеством прагмем. Сопоставим несколько сходных тетрад: миролюбие – примиренчество,  содружество – альянс, непримиримость – агрессивность,  противоборство – конфронтация, согласие – соглашательство,  сплочение – блокирование, соревнование – конкуренция,  размежевание – раскол. Несмотря на лексические различия, очевидно, что во всех этих тетрадах варьируется один набор оценочных функций: �положительное объединение� - �отрицательное объединение�, �положительное противопоставление� - �отрицательное противо­поставление�. Вместо четырех лексических мы получили теперь одну  функциональную  тетраду, каждая позиция в которой пред­ставлена не словом, а обобщенным значением целого ряда слов,  их единой прагматической функцией[9]. �Миролюбие�, �содружество�, �согласие�, �сплочение� - все это разнообразные синонимические выражения функции, которую можно обозначить "+UN " (объединение, которое оценивается положительно); �агрессивность�, �конфронтация�, �конкуренция�, �раскол� имеют общую функцию -DIF  (разъединение, которое оценивается отрицательно).

 

 Вот весь набор функ­ций, входящих в данную обобщенную тетраду:

+ UN  - UN

+DIF  -DIF

Каждой из этих функций соответствует целая группа слов, находящихся между собой в отношениях субституции (см. конец 2-го раздела). Этот последний, четвертый тип связи между прагмемами, не противопоставляющий их ни в оценочном, ни в референтном плане и потому не учитываемый при построении тетрадической моде­ли, играет огромную роль в ее конкретной лексической реализации. Приведем примеры субститутивов для четырех вышеуказанных функций:

 

+UN

-UN

+DIF

-DIF

мир

соглашательство

борьба

вражда

единство

примиренчество

боевитость

раскол

сплоченность

всепрощение

непримиримость

антагонизм

содружество

капитулянство

наступательность

конфронтация

равенство

внеклассовость

классовость

 

братство

космополитизм

бескомпромиссность

воинственность

миролюбие

блокирование

размежевание

агрессивность

разрядка

альянс

дифференциация

милитаризм

коллективизм

стадность

соревнование

реваншизм

бесклассовость

обезличка

 

национализм

интернационализм

уравнительство

 

индивидуализм

 

Из этого перечня видно, что субститутивы не являются полны­ми синонимами или даже квазисинонимами, как их понимает лекси­ческая семантика, - принцип их объединения лежит не в семанти­ческой, а в прагматической плоскости языка, где они служат выра­жению одной оценочной установки в отношении одного тематическо­го круга проблем. Объединяясь своим типовым значением в рамках тетрадических оппозиций, субститутивы различаются между собой конкретными областями лексической референции. Так, если исхо­дить из словоупотребления, характерного для современных публи­цистических текстов, то �борьба� - это противопоставление �своих� и �чужих�, �размежевание� - разделение между �своими�, из которых выделяются �чужие�; �соревнование� - разделение внутри �своих�. Субститутивы �соглашательство� и �примиренчест­во� дают отрицательную характеристику объединению �своих� и �чужих�, а �блокирование� и �альянс� - объединению между �чужи­ми�.Типичный пример субституции - слова �материализм�, �реализм�, �историзм�, �атеизм�, выражающие положительную оценку материаль­ного начала в его первенстве над идеальным, - соответственно в сфере философских убеждений, художественных направлений, науч­ных методов и религиозных верований. Здесь мы переходим уже к другой оппозиции, также характерной для, публицистического стиля: �реальное – идеальное�, оценочная трансформация которой в языке раскрывается набором следующих четырех функций:

 

+REAL

-REAL

+IDEAL

-IDEAL

реализм

безыдейность

идейность

идеализм

реалистичность

безыдеальность

духовность

субъективизм

материализм

бездуховность

вера

спиритуализм

историзм

беспринципность

идеал

мистика

атеизм

объективизм

принципиальность

утопизм

научность

позитивизм

страстность

мифотворчество

объективность

эмпиризм

увлеченность

обскурантизм

трезвость

копиизм

окрыленность

фанатизм

здравомыслие

натурализм

вдохновение

экзальтация

беспристрастность

приземленность

горение

прекраснодушие

правдивость

бескрылость

героика

беспочвенность

отражение

мещанство

беззаветность

доктринерство

 

обывательство

романтика

начетничество

 

Подчеркнем, что данный список субститутивов, как и после­дующие, далеко не полон - он лишь показывает, как модель тетра­ды, прагматическая �тетралектика� функционирует в лексической системе языка, подбирая необходимые слова, в которых выражена как положительная, так и отрицательная оценка обоих членов структурной оппозиции �реальное - идеальное�. Можно было бы при­вести множество других слов и словосочетаний, способных в контексте публицистического высказывания выражать те же самые прагматические функции, например: �правда жизни�, �связь с дей­ствительностью�, �воистину пережитое�, �опора на факты� (функция +REAL); �голая фактография�, �плестись в хвосте у фактов�, �бескрылая описательность�, �оставаться в плену ощущении (-REAL); �полет воображения�, �создавать новую, одухотворенную реальность�, �восходить к высшим обобщениям�, �творческое преображение фак­тов� (+ideal ); �романтические бредни�, �в борьбе со здравым смыслом�, �субъективный произвол и презрение к фактам�, �мани­ловщина� (- ideal). Прагматические функции столь устойчивы, под­чиняют себе такое количество лексических и фразеологических еди­ниц, что было бы весьма поучительно для лингвостилистики просле­дить историю хотя бы одной из таких функций, сменяющиеся через века и десятилетия способы ее воплощения в конкретных, самых характерных для данной эпохи словах и словосочетаниях. При этом следует учитывать неравномерное развитие функций в языке разных эпох, возможность преобладания одной из них, отождествляемой с целым мировоззрением, которому подчиняется и отбор лексико-оценочных средств (так, функция + ideal может в обособленном и застывшем виде отождествиться с идеалистическим мировоззрением, а –ideal - с нигилистическим).

Следующая оппозиция, объединяющая вокруг себя значительное количество прагмем, - это идеологически насыщенные понятия �сво­боды� и �необходимости� (организации). Соответствующая тетрада функций и реализующая их лексическая подсистема языка представлены в таблице:

 

+LIB

-LIB

+ORG

-ORG

свобода

своеволие

необходимость

гнет

 

произвол

порядок

насилие

воля

вседозволенность

организация

угнетение

свободолюбие

распущенность

дисциплина

закрепощение

вольнолюбие

стихийность

плановость

принуждение

бунтарство

анархия

централизм

 

мятежность

плюрализм

детерминизм

деспотизм

активность

либерализм

сознательность

тирания

энтузиазм

самоуправство

ответственность

авторитарность

самостоятельность

волюнтаризм

бдительность

тоталитаризм

инициатива

попустительство

исполнительность

бюрократизм

почин

безнадзорность

законность

подневольность

демократия

 

 

покорность

самоуправление

 

 

фатализм

 

Четвертая функциональная тетрада, важная для анализа публи­цистических текстов, возникает на основе �имущественной� оппози­ции: �дать-взять�, �поделиться-присвоить�, �пожертвовать-обога­титься�, При этом может иметься в виду как отношение к веществен­ному достоянию (�щедрость - скупость�), так и к собственной жизни (�храбрость - трусость�), но большее количество прагмем относит­ся к первому подвиду. Названия соответствующих функций образованы от латинских слов �DONARE� (дарить, отказываться) и �habere� (держать, хранить, владеть):

 

+DON

-DON

+HAB

-HAB

щедрость

расточительство

бережливость

скупость

храбрость

разбазаривание

деловитость

скаредность

бескорыстие

растранжиривание

предприимчивость

своекорыстие

самоотверженность

бесхозяйственность

хозяйственность

нажива

подвижничество

халатность

расточительность

стяжательство

бессребреничество

безрассудство

экономность

накопительство

открытость

 

 

приобретательство

доброжелательность

разгильдяйство

предусмотрительность

делячество

жертвенность

ротозейство

 

хищничество

альтруизм

мягкотелость

основательность

потребительность

 

 

практичность

собственничество

 

 

 

эгоизм

 

Наконец, пятая функциональная тетрада дает распределение оценок, связанных с ходом времени, с оппозицией �новое-старое�, �развитие-преемственность�, �новаторство-традиционность�:

+NOV

-NOV

+TRAD

-TRAD

новаторство

авангардизм

традиция

консерватизм

развитие

модернизм

преемственность

реакция

прогресс

ревизионизм

наследие

регресс

революционность

пересмотр

заветы

ретроград

современность

новомодный

классика

эпигонство

актуальность

сиюминутный

стабильность

косность

своевременность

дестабилизация

испытанный

инерция

творчество

подрыв

выверенный

ортодоксия

обновление

поспешность

потомственный

догматизм

ускорение

лихорадочность

ветеран

шаблонность

передовик

эскалация

 

охранительный

 

форсирование

 

устарелый

 

 

 

пережиток

 

Эмпирическая проверка показывает, что подавляющее большин­ство прагмем, употребляемых в публицистических текстах, относит­ся к одной из вышеуказанных пяти лексических подсистем языка и распределяются по соответствующим двадцати прагматическим функ­циям. На вопрос, почему именно этими функциями охватывается в основном многообразие лексических средств оценочности в языке, можно пока дать лишь гипотетический ответ. Оппозиция �единство-различие�, �реальность-идея�, �свобода-необходимость�, �отдача-присвоение�, �развитие-преемственность� наиболее глубоко укоре­нены в структуре человеческого интеллекта, что выражается и в древнейших традициях их философского осмысления (соответствие этим оппозициям мы найдем и в парадоксах Гераклита, и в апориях Зенона, и в кантовских антиномиях разума, и в гегелевских зако­нах диалектики). Чем труднее чисто теоретическое решение пробле­мы, представленной противоположностью двух понятий, тем более склонно мышление делить эти понятия дальше, давая каждому из них двойную оценку и тем самым снимая напряженность дуальной структуры уже в рамках тетрады. Поэтому закономерно, что наиболь­шие массивы идеологически заряженных слов группируются вокруг самых фундаментальных оппозиций, очерчивая все возможные способы их разрешения в самом языке, в лексически закрепленной системе его прагматических установок.

 

6. Рефлексия оценочности. Метатетрада

 

В лексической системе языка выделяется еще одна подсистема, включающая прагмемы, сам референтный компонент которых является оценочным. Эта подсистема обслуживает все другие, обеспечивает их стабильное функционирование и вносит момент рефлексии, само­оценки в сферу лексической прагматики. Например, прагмемы �очер­нять� или �обелять� уже предполагают оценочное употребление слов, которым они сами дают соответствующую отрицательную оценку.

Возьмем еще раз ситуацию, описанную у Фукидида. Некто А характеризует свою склонность к рискованным действиям как �мужество�, а его противник В - как �безрассудство�. Заключенная в этих словах положительная и отрицательная оценка одного и того же явления может быть отрефлектирована и уже вторично переоце­нена, �переиграна� оппонентами. С точки зрения А, В очерняет его мужество, а с точки зрения В, А обеляет свое безрассудство. Та­ким образом, А подхватывает обращенную против него оценку (�без­рассудство�), чтобы обратить ее против своего противника (�очер­няет�). В также использует положительную самооценку А (�мужест­во�) как повод для его отрицательной оценки (�обеляет�).

Слова типа �очернить�, �обелить�, �заклеймить�, �дискредитировать�, �фальсифицировать� являются элементами прагматическо­го метаязыка, которым описывается прагматический язык объектов. При этом между объемом и относящимся к нему метаоценочным пре­дикатом существует определенная взаимозависимость, регулируемая следующими правилами. Если объект положительный, то предикат, к нему относящийся, может либо заключать в себе положительную оценку объекта и тогда вызывать к самому себе положительное отношение говорящего, либо заключать отрицательную оценку и оцениваться отрицательно. К таким положительным объектным прагмемам, как �мир�, �свобода�, �законность�, �равенство�, �прог­ресс�, могут относиться либо предикаты типа �++� - �провозгла­сить�, �возвестить�, �восславить�, либо типа �- -� - �попрать�, �очернить�, �дискредитировать�, т.е. дающие негативную оценку своему объекту и тем самым негативно характеризующие самого субъекта оценки. Что касается отрицательных объектных прагмем, таких, как �насилие�, �агрессия�, �беззаконие�, �конфронтация�, �эксплуатация�, то к ним могут относиться либо предикаты типа �+-�, дающие отрицательную оценку и потому положительные сами по себе, например, �разоблачать�, �клеймить�, �предостерегать�, �обуздать�; либо предикаты типа �-+�, дающие положительную оцен­ку и потому сами прагматически негативные, например, �смаковать�, �культивировать�, �насаждать�, �подстрекать�, �нагнетать�, и т.п. �Законность� можно �крепить� или �попирать�; �беззаконие� - �осуждать� или �насаждать�. Прагматически невозможны сочетания типа �попирать беззаконие� или �насаждать законность�, �подстре­кать к свободе� или �сколачивать содружество� (слова �законность�, �свобода� в этом случае пришлось бы заключать в ирони­ческие или скептические кавычки, подчеркивая, что они употребля­ются в оценочном смысле, противоположном обыкновенному). Если в публицистическом тексте встречается глагол �фальсифицировать� или �торпедировать�, то дополнением к нему, как правило, окажет­ся слово или словосочетание с положительной окраской, типа �конструктивные предложения� или �мирные инициативы�. Напротив, положительным предикатам �заклеймить�, �обуздать� соответствуют в качестве объектов отрицательные прагмем �преступные акции�, �гонка вооружений� и т.п.

Структура этого метаязыка предикатов в точности воспроизво­дит структуру объектного языка, но в еще более концентрированном виде. Все метапрагмемы являются вариациями четырех функций, обра­зующих предикативную метатетраду. Сущность идеологического мышле­ния в ней выражена наиболее чисто и сжато, поскольку отвлечена от того предметно-понятийного многообразия, с которым имеет де­ло объектный язык. Там оппозиции были связаны с более или менее семантически определенными понятиями �свободы� и �необходимости�, �идеи� и �материи� и т.п. - метаоценочный язык отвлечен от этой предметности, потому что объектом его описания выступают уже сами оценки, те самые �плюсы� и �минусы�, которые сопровождают каждую функцию объектного языка. Метатетрада представляет собой удвоение этой оценочности, пересечение всех возможных плюсов и минусов, что опять-таки дает четыре функции:

++

-+

+-

--

Или

+PRO

-PRO

+CONTR

-CONTR

Это значит, что позитивная оценка какого-либо явления сама может быть оценена позитивно (�провозглашать�, �воспевать�) или нега­тивно (�прокламировать�, �смаковать�); и негативная оценка ка­кого-либо явления может быть оценена позитивно (�разоблачить�, �заклеймить�) или негативно (�очернять�, �дискредитировать�).

Вот как выглядит более полный список субститутивов, реали­зующих эти четыре функции прагматического метаязыка:

 

+PRO

-PRO

+CONTR

-CONTR

воспевать

скаковать

 

 

возвеличивать

калькулировать

клеймить

попирать

прославлять

прокламировать

осуждать

угрожать

славить

взвинчивать

разоблачать

очернять

провозглашать

раздувать

пригвождать

охаивать

возвещать

обелять

обуздывать

шельмовать

крепить

подстрекать

одергивать

подрывать

приумножать

насаждать

предостерегать

дискредитировать

увековечивать

нагнетать

свергать

фальсифицировать

 

сколачивать

развенчивать

осквернять

 

 

 

посягать

 

Следует заметить, что не обязательно эти метаоценочные элементы прагматики выражаются в глагольной форме. Это могут быть междометия типа �да здравствует!�, �ура!� (+PRO)  �руки прочь!�, �долой!� (+CONTR), существительные, например, �про­возвестник�, �соратник� (+PRO), �апологет�, �адепт�(-PRO), а также прилагательные, например, �респектабельный�, �фешене­бельный�, референтное значение которых является позитивно оце­ночным, а собственно оценочное (второго порядка) – негативным (-PRO ).

Метатетрада:

 

++

-+

+-

--

 

Метатетрада — это своего рода структурное ядро оценочной лексики, способное делиться и воспроизводить себя на все новых рефлексивных уровнях процесса общения. Таким образом, оценочность не только глубоко заложена в лексической системе языка, но и существенно определяет ее параметры, группируя слова по признаку их функциональной общности. Оставаясь откры­той и включая в себя метаоценочные элементы, структура оценочности способна �захватывать� и подчинять исходным прагматическим установкам коммуникации неограниченное число лексических единиц.

 

 

 

 

 

 


[1] Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: �Международные отношения�, 1977, с. 99. Там же – приводимые ниже примеры.

[2] Понятия �синонимии� и �антонимии� мы будем применять расширительно, включая сюда квазиантонимию и квазисинонимию в том смысле, в каком эти явления охарактеризованы в кН. Ю.Д. Апресяна �Лексическая семантика�. М.: �Наука�, 1974, с. 235 – 255, 312 – 315.

[3] При подборе этих и дальнейших примеров мы пользовались рядом словарных пособий: �Словарь синонимов русского языка�, тт. 1-2, Л.: �Наука�, 1970; Александрова З.Е., �Словарь синонимов русского языка�. М.: Советская энциклопедия, 1969; Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: Русский язык, 1984; Полякова Г.П. Частотный словарь языка газет. МГУ, 1971

[4] В отличие от семантических конверсивов, характеризующих противоположные роли участников описываемой ситуации (если А �выигрывает�, то В �проигрывает�; если А �продает�, то В �покупает� и т.п.), прагматические, или оценочные конверсивы характеризуют противоположные позиции участников в самой ситуации общения (что для А �мечты�, то для В �бредни�; что для А �заклеймить�, то для В �ошельмовать� и т.п.)

[5] Как видно из приведенных примеров, в конверсивной паре положительный член часто выражен исконно русским, а отрицательный – заимствованным словом (ср.также �союз-альянс�, �разведчик-шпион�, �объединяться-блокироваться�); гораздо реже встречается обратное соотношение (�оптимизм – прекраснодушие�).

[6] Фукидид. История, кн.3, пФ. 82, 4. Л.: Наука, 1981, с. 147

[7] Н. Макиавели. Избранные сочинения. М., 1982, с. 367.

[8] Там же, с. 335

[9] Сама идея выделения �абстрактных типовых значений, которые, подобно грамматическому выражаются при достаточно большом числе слов� (Ю.Д. Апресян, цит. соч., с.45), была выдвинута и отчасти реализована в рамках не прагматики, а семантики – группой лингвистов, объединенных работой над моделью �Смысл – Текст�. Примером лексикосемантической функции может служить MAGN, означающая �очень�, �высокую степень� и реализуемая, в зависимости от контекста, словами �жгучий� (брюнет), �грубая� (ошибка), �кромешная� (тьма) и т.п. Было выделено около 40 подобных типовых значений (см. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей �Смысл-Текст�. М., 1974); однако дальнейший анализ показал, что, с одной стороны, число таких функций вряд ли может быть как-то ограничено, а с другой – семантическое богатство языка не поддается до конца подобной классификации, как бы ни увеличивать количество функций. Что касается лексической прагматики, то вычисление типовых значений тут существенно облегчено четким разделением всех слов на позитивно – оценочные и негативно – оценочные. Кроме того, слова с конкретными, трудно кодируемыми значениями (типа �ягода�, �сизый�, �шепелявить�) остаются в основном за пределами данной области, что позволяет предположить в ней большую, чем в семантике, степень доступности функциональным обобщениям.